...Тысячи слёз на ресницах тают под ветром забвенья. Тихо скользя между нами, стонет от боли мгновенье...
Порою оказывается, что помогать товарищу довольно запарно. Когда товарищ признается, что подрабатывает на киностудии и имеет какую-то денежку за народ, который добровольно предоставит ему анкетку и фотки, а потом их может быть пригласят кого-то поизображать на заднем плане, конечно хочется помочь товарищу, тем более что в «может быть» никто не верит. Угу, попались наивные.Читать дальше
Итак, одним летним вечером, когда прекрасные девицы устраивали посиделки с разрисовкой друг друга хной и повалялки от ржача от просмотра «Теории большого взрыва», позвонила им еще одна девица и провозгласила: «Анкетко заполняли? Будьте добры доставить себя на примерку». Прекрасные девицы были уже очень веселые и подумали, что это будет ржачно и согласились. Наутро сестрица одной из прекрасных девиц, злорадно хихикая, сообщила, что когда она месяц назад туда же ездила, ее мучили шесть часов, три раза переодевали, два раза перепричесывали, мазали гримом и заставляли отвечать на дурацкие вопросы. Прекрасные девицы начали сомневаться что это будет так уж ржачно.
И вот, нашли они заветную студию, и сказали им подождать минут сорок. Девицы согласились. Сперва они сидели в холле и пообщались с не очень умными и очень озабоченными юношами из охраны, представившись им делегатами секты лесбиянок. На предложение сняться прям щас в кино с тремя веселыми немцами, радостно потерли ручки и сказали «Ведите». Но юноши тут же шустро смылись, а девицы так и остались сидеть на месте.
А ждали они аж два с половиной часа. Сперва они порывались свалить, потому что скучно было сидеть в коридоре, а книжечку они взять не догадались. Но девицы были стойкие и решили таки дождаться когда ж будет весело. Оказалось, что сидеть не так уж и скучно, в коридоре висели фотки всех побывавших здесь до них. Прикид «Совок 30-е» уже мог сойти за обещанное веселье, и поняли девицы, что быть им прекрасными комсомолками. Временами мимо них из костюмерной в гримерку проходили другие несчастные ряженные товарищи. Некоторые ржущие. Некоторые довольные. Некоторые совершено прифигевшие. Прекрасные комсомолки провожали их ржачем, ободряющими взглядами и воплями «Круто!». А потом дошла очередь и до них.
Итак, первую прекрасную комсомолку затащили в костюмерную – длинные зал с вешалками со шмотьем «Прабабкина молодость» - вручили ей шерстяные чулки (славабогу чистые), платье в полосочку (висящее на пузе), синее юбище (очень страшное на вид) и ботинки на шнуровке (очень здоровские, хоть сейчас бы такие носила) и велели это все надевать. Комсомолка робко поинтересовалась на кой юбку поверх платья-то, но ее заверили, что так и надо. Когда прекрасная комсомолка все это напялила, ее истыкали булавками аки ежика и сказали «А сейчас мы найдем тебе какой-нибудь очень смешной пиджак». Но пиджак не нашли, и комсомолку послали делать причесон. Продефилировав в гримерку под бодрые вопли второй прекрасной комсомолки, первая оказалась в парикмахерском кресле, где ей сделали стремный начес в стиле «Старая училка», который комсомолка встретила громогласным ржачем. Но тут ее спросили: «Кстати, а сколько лет вам». «Двадцать» - не подозревая подвоха, ответила комсомолка. «Ой блин!» - сказала девица-парикмахер и быстро распутала начес. Комсомолка осторожно поинтересовалась, на сколько ж она тогда выглядит. Но ее политкорректно заверили, что просто не присмотрелись, и быстро заплели два «колоска», закрутив их какую-то странную рогулину. После чего вернули комсомолку обратно в костюмерную, прихватив по дороге вторую, уже предвкушающую развлечения. Там ей дали стремные ботинки, но зато веселое фиолетовое платье со здоровой дырой на боку (чтоб на любую фигуру напялить можно было). А первую нарядили в пыльную кофту стремного фиолетового цвета в стремный желтый цвяточек. Цвяточек тут же завернули внутрь и закололи булавкой. «А почему без цвяточка?» - полюбопытствовала комсомолка. «Он страшный» - ответили ей. «Да и сама кофта страшная» - не поняла комсомолка. «Ты что! Кофта очень красивая!» - возмутились все обитатели костюмерной. После этого на комсомолку напялили тулуп с лисьим воротником. Воротник забраковали и начали отпарывать тупыми ножницами без одной ручки. «Вы извиняйте, что мы вас задерживаем,» - пыхтя извинялись. «Да ничего нас уже три часа задерживали чего уж там» - скромно отвечали комсомолки. В итоге к тулупу были примерены несколько воротников, которые были забракованы как «Слишком барские», но какой-то лысенький таки подошел. В итоге комсомолку замотали в тулуп и потащили к фотографу. А фотограф как раз улизнул курить. И минут десять комсомолка топталась в тулупе, а было тогда температуры градусов 35. Наконец комсомолку обфоткали в тулупе. Потом отобрали тулуп и обфоткали без оного. После чего милостиво разрешили снимать это все. Комсомолка прискакала обратно, радостно посвистела второй комсомолке, на которую уже мерили пальто. И шустро стянула с себя совковый прикид, который следовало повесить на тремпель, чем комсомолка и занялась не утруждая себя одеванием своего шмотья. Тут она заметила, что сидящая рядом тетенька подозрительно на нее косится. Видимо прекрасная комсомолка в исподнем должна была смущать ее чудного сынишку лет десяти, который с прифигением рассматривал врученные ему ботинки. И было ему определенно не до комсомолок. Но комсомолка решила не смущать мамашу и таки оделась, превратившись вновь в прекрасную современную девицу. И радостно понеслась она расплетаться, а потом в коридор, дожидаться вторую девицу. Та прошествовала мимо, сорвав овации по поводу красного берета. А первая девица, развесив уши, слушала, как обзванивают других жертв кинематографа, не подозревающих, что их ждет. И было это все в духе: «Можете придти завтра? А почему? А когда у вас работа заканчивается? Ну придииите! Да! Вы должны быть выбритым и в черных носках. Нет, какого цвета на вас будут трусы нам не важно. Правда придете? Ну придиите». Кстати, мужиков всех повально стригли под горшок. О чем мы теперь злорадно оповещаем всех нечастных, кто вместе с нами обанкетился. В общем, мы отделались еще довольно легко, в виду того, что одели и причесали нас всего раз и с вопросами не приставали. Только напугали, что если забракуют совковый косплей, то пригласят еще раз. На что мы мысленно ответили «А хрен вам!» и шустро убежали прочь. Правда за воротами мы уже бежать не смогли, а, спотыкаясь и заплетаясь, поползли к метро. Теперь если еще кто-то попросит заполнить анкетку «просто так» он точно будет послан лесом…
P.S. Когда я загибаясь от ржача, продемонстрировала домашним фотки, бабуля выдала «Ой, какая ты тут красивая!»
Итак, одним летним вечером, когда прекрасные девицы устраивали посиделки с разрисовкой друг друга хной и повалялки от ржача от просмотра «Теории большого взрыва», позвонила им еще одна девица и провозгласила: «Анкетко заполняли? Будьте добры доставить себя на примерку». Прекрасные девицы были уже очень веселые и подумали, что это будет ржачно и согласились. Наутро сестрица одной из прекрасных девиц, злорадно хихикая, сообщила, что когда она месяц назад туда же ездила, ее мучили шесть часов, три раза переодевали, два раза перепричесывали, мазали гримом и заставляли отвечать на дурацкие вопросы. Прекрасные девицы начали сомневаться что это будет так уж ржачно.
И вот, нашли они заветную студию, и сказали им подождать минут сорок. Девицы согласились. Сперва они сидели в холле и пообщались с не очень умными и очень озабоченными юношами из охраны, представившись им делегатами секты лесбиянок. На предложение сняться прям щас в кино с тремя веселыми немцами, радостно потерли ручки и сказали «Ведите». Но юноши тут же шустро смылись, а девицы так и остались сидеть на месте.
А ждали они аж два с половиной часа. Сперва они порывались свалить, потому что скучно было сидеть в коридоре, а книжечку они взять не догадались. Но девицы были стойкие и решили таки дождаться когда ж будет весело. Оказалось, что сидеть не так уж и скучно, в коридоре висели фотки всех побывавших здесь до них. Прикид «Совок 30-е» уже мог сойти за обещанное веселье, и поняли девицы, что быть им прекрасными комсомолками. Временами мимо них из костюмерной в гримерку проходили другие несчастные ряженные товарищи. Некоторые ржущие. Некоторые довольные. Некоторые совершено прифигевшие. Прекрасные комсомолки провожали их ржачем, ободряющими взглядами и воплями «Круто!». А потом дошла очередь и до них.
Итак, первую прекрасную комсомолку затащили в костюмерную – длинные зал с вешалками со шмотьем «Прабабкина молодость» - вручили ей шерстяные чулки (славабогу чистые), платье в полосочку (висящее на пузе), синее юбище (очень страшное на вид) и ботинки на шнуровке (очень здоровские, хоть сейчас бы такие носила) и велели это все надевать. Комсомолка робко поинтересовалась на кой юбку поверх платья-то, но ее заверили, что так и надо. Когда прекрасная комсомолка все это напялила, ее истыкали булавками аки ежика и сказали «А сейчас мы найдем тебе какой-нибудь очень смешной пиджак». Но пиджак не нашли, и комсомолку послали делать причесон. Продефилировав в гримерку под бодрые вопли второй прекрасной комсомолки, первая оказалась в парикмахерском кресле, где ей сделали стремный начес в стиле «Старая училка», который комсомолка встретила громогласным ржачем. Но тут ее спросили: «Кстати, а сколько лет вам». «Двадцать» - не подозревая подвоха, ответила комсомолка. «Ой блин!» - сказала девица-парикмахер и быстро распутала начес. Комсомолка осторожно поинтересовалась, на сколько ж она тогда выглядит. Но ее политкорректно заверили, что просто не присмотрелись, и быстро заплели два «колоска», закрутив их какую-то странную рогулину. После чего вернули комсомолку обратно в костюмерную, прихватив по дороге вторую, уже предвкушающую развлечения. Там ей дали стремные ботинки, но зато веселое фиолетовое платье со здоровой дырой на боку (чтоб на любую фигуру напялить можно было). А первую нарядили в пыльную кофту стремного фиолетового цвета в стремный желтый цвяточек. Цвяточек тут же завернули внутрь и закололи булавкой. «А почему без цвяточка?» - полюбопытствовала комсомолка. «Он страшный» - ответили ей. «Да и сама кофта страшная» - не поняла комсомолка. «Ты что! Кофта очень красивая!» - возмутились все обитатели костюмерной. После этого на комсомолку напялили тулуп с лисьим воротником. Воротник забраковали и начали отпарывать тупыми ножницами без одной ручки. «Вы извиняйте, что мы вас задерживаем,» - пыхтя извинялись. «Да ничего нас уже три часа задерживали чего уж там» - скромно отвечали комсомолки. В итоге к тулупу были примерены несколько воротников, которые были забракованы как «Слишком барские», но какой-то лысенький таки подошел. В итоге комсомолку замотали в тулуп и потащили к фотографу. А фотограф как раз улизнул курить. И минут десять комсомолка топталась в тулупе, а было тогда температуры градусов 35. Наконец комсомолку обфоткали в тулупе. Потом отобрали тулуп и обфоткали без оного. После чего милостиво разрешили снимать это все. Комсомолка прискакала обратно, радостно посвистела второй комсомолке, на которую уже мерили пальто. И шустро стянула с себя совковый прикид, который следовало повесить на тремпель, чем комсомолка и занялась не утруждая себя одеванием своего шмотья. Тут она заметила, что сидящая рядом тетенька подозрительно на нее косится. Видимо прекрасная комсомолка в исподнем должна была смущать ее чудного сынишку лет десяти, который с прифигением рассматривал врученные ему ботинки. И было ему определенно не до комсомолок. Но комсомолка решила не смущать мамашу и таки оделась, превратившись вновь в прекрасную современную девицу. И радостно понеслась она расплетаться, а потом в коридор, дожидаться вторую девицу. Та прошествовала мимо, сорвав овации по поводу красного берета. А первая девица, развесив уши, слушала, как обзванивают других жертв кинематографа, не подозревающих, что их ждет. И было это все в духе: «Можете придти завтра? А почему? А когда у вас работа заканчивается? Ну придииите! Да! Вы должны быть выбритым и в черных носках. Нет, какого цвета на вас будут трусы нам не важно. Правда придете? Ну придиите». Кстати, мужиков всех повально стригли под горшок. О чем мы теперь злорадно оповещаем всех нечастных, кто вместе с нами обанкетился. В общем, мы отделались еще довольно легко, в виду того, что одели и причесали нас всего раз и с вопросами не приставали. Только напугали, что если забракуют совковый косплей, то пригласят еще раз. На что мы мысленно ответили «А хрен вам!» и шустро убежали прочь. Правда за воротами мы уже бежать не смогли, а, спотыкаясь и заплетаясь, поползли к метро. Теперь если еще кто-то попросит заполнить анкетку «просто так» он точно будет послан лесом…
P.S. Когда я загибаясь от ржача, продемонстрировала домашним фотки, бабуля выдала «Ой, какая ты тут красивая!»
@темы: Всяко-разно