...Тысячи слёз на ресницах тают под ветром забвенья. Тихо скользя между нами, стонет от боли мгновенье...
Нехороший какой-то день сегодня. Дождь четвертый день не перестает, давление ниже плинтуса, температура, голова отваливается. 
Тут еще Сашенька в гости явилась и вывалила на меня ворох своих гекслячьих проблем, как будто бы я что-то в них пойму. По-моему, это и не проблемы вовсе.
Сижу над раскрытой тетрадкой и маюсь. Ни одной каракули. Вдохновение опять подложило свинью. И ужасно боюсь скатится до уровня обыкновенного дамского романа хотя как еще это можно назвать Бета так и не закончила со второй главой, ленится и требует за каждое исправленное предложение сцены бурного яоя. Придется по старинке, своими силами.
Вот, решила добавить Собичке традиционной несчастности, а Нисею - маньячности. И наконец расширить круг действующих лиц.
3
Глава 3
Героически цеплявшееся за верхушки деревьев солнце, наконец сдалось и опустилось за бесконечное полотно леса. Еще один бесполезный день. Семей подавил чудовищный зевок. Безделье убивало. Сто сорок три дня полного безделья. Более изощренной пытки для него невозможно было придумать при всем буйстве фантазии победившей стороны. Семей беспокойно заерзал на подоконнике. С недавних пор усидеть на одном месте хотя бы пятнадцать минут превратилось в задачу поистине непосильную. Энергия клокотала в нем, превращала внутренности в кипящий вулкан, требуя выхода. Большая ее часть предназначалась для подпитки Бойца, которого поблизости как раз не наблюдалось. Передача невозможна, Связь истощилась настолько, что даже ее видимое воплощение – тонкая ниточка – стала почти невидимой. Без физического контакта Связь слабла и становилась слишком уязвимой, вряд ли Боец вообще что-то почувствует, тем более на таком расстоянии. Семей осторожно подергал за Нить, и едва не свалился на пол от хлынувших с той стороны эмоций. Тоска. Бессильная ярость. Значит, Нисей где-то в здании. А очутиться он здесь мог, только если что-то натворил. И если этот проступок достаточно серьезен, его могут запросто запереть где-то поблизости.
Хвост Семея нервно застучал по стеклу. Отвратительно. Боец нужен ему на свободе и точка. И если своей глупой выходкой он поставил под угрозу великое будущее пары Beloved… Хвост забил по окну сильнее. Семей рыкнул и уселся на него. Любой звук являлся сильнейшим раздражителем, а в раздраженном состоянии энергия имела привычку увеличиваться в объеме каким-то чудесным образом. Благодаря безделью Семей нервничал куда чаще. За свою судьбу он особо не беспокоился: раз уж его не уничтожили сразу же, значит, не сделают этого спустя столь длительное время. Зачем он понадобился Семи Лунам, и к чему они держат его в одном месте так долго… Пока эти вопросы оставались без ответов. И Семею уже порядком надоело ждать, когда же хоть что-то прояснится. Иногда даже казалось, что они попросту не знают, что с ним делать. Поэтому Семей с трудом убедил свою уязвленную поражением гордость, что это приключение можно расценивать как законный отдых перед великими делами. Но отдых порядком затянулся. И грозил клаустрофобией. Серая комната вызывала стойкое отвращение. Койка, стол, два стула, синтетический ковер, от одного взгляда на который все начинает чесаться, и ехидно подмигивающие красными огоньками камеры в четырех углах. Постоянное наблюдение, от которого никуда не спрячешься, разве что в туалете или душевой кабинке. Первую неделю Семей провел, не слезая с кровати, закопавшись с головой в одеяло, и выдумывал тысячу способов кровавой мести обидчикам. Потом чувства поостыли, и пришло понимание того, что – о ужас! – в своих бедах повинен только он сам. Осознание своего не всемогущества шарахнуло похлеще убойного заклинания. Одним почти не слышным, но уверенным «Нет». И к удивлению, вместо ненависти Семей испытывал к бывшему Бойцу нечто похожее на уважение. Да и глупо было дуться на единственного «живого» собеседника.
В дверь тихонько поскреблись.
– Да, входите, я не занят, – в голосе слышалась старательно подавляемая радость, сейчас ему, возможно, ответят на все интересующие вопросы.
– Здравствуй, Семей, – Соби осторожно притворил за собой дверь. Замок тут же громко щелкнул. Семей величественно кивнул и начал медленно слазить с подоконника. Казалось, одно резкое движение – и он попросту треснет.
– Как ты? – говорил Соби всегда тихо, полушепотом, иногда приходилось максимально напрягать слух, чтобы расслышать, что он там бормочет. Но неизвестно, что хуже, это или постоянные восторженные вопли Нисея.
– Восхитительно. Курорт, – Семей неопределенно махнул рукой. – Цвету и пахну. Не задавай идиотских вопросов, Соби. Что с Нисеем?
– Жив-здоров. Прочитают лекцию и отпустят, – Соби пожал плечами. – Ничего страшного.
Семей с шумом выдохнул, он даже не заметил, что на несколько секунд задержал дыхание. Пронесло. Можно позволить себе внимательней оглядеть гостя, взгляд зацепился за глянцевую обложку, торчащую из кармана Соби. Семей подошел и выдернул свернутый в трубочку журнал.
– Соби, чем ты занимаешься? – Семей сморщил нос. – Я надеюсь, ты не показываешь это Рицке?
Соби на миг растерялся.
– Да что ты… Вообще-то это нашли в сумке у твоего Нисея.
– Да? – протянул Семей недоверчиво, потом раскрыл журнал и принялся методично листать, с видом ученого обнаружившего новый вид редкого растения. Наконец он удовлетворенно хмыкнул. – Я оставлю себе?
– З-зачем? – глаза Соби округлились, увеличенные стеклами очков, они и вовсе стали похожи на гляделки какой-нибудь дурочки-из-мультика.
– Мне скучно, – Семей дернул ухом и швырнул журнал за спину. Тот ударился об стену и шлепнулся на кровать, разметав по покрывалу живописные развороты.
– Что ты будешь с ним делать, – не унимался Соби. Его изумление было столь велико, что он и забыл о том, что допрашивать Семея может быть опасным для здоровья.
– А вот что я буду с этим делать, тебя никоим образом не касается, – раздраженно ответил Семей. – Возможно, даже и не о, что ты подумал.
– Я ничего не думал, – Соби поспешно отвел взгляд.
– Да, для тебя это свойственно, – Семей отошел и присел на край стола. – Ты знаешь, мне кажется, с Нисеем происходит что-то странное, – он поманил Соби пальцем. Тот нехотя подошел ближе. Подобное признание удивило, раньше Семей никогда не начинал разговор о своем Бойце. Его интересовал исключительно Рицка.
– Да, он странно себя ведет, – Соби остановился на достаточном расстоянии, боясь нарушить ту невидимую границу личного пространства. – Говорит, тобой от меня пахнет.
– Вот как? – Семей потер лоб указательным пальцем. – Интересно, – он наклонился чуть вперед. – Им от тебя тоже, кстати.
На лице Соби появилось совершенно беспомощное выражение.
– Да, именно, – Семей поймал прядку светлых волос. Кончики пальцев покалывало. Терпеть невозможно. Уже месяц он не гнушался скидывать излишки на Соби – это приносило некоторое облегчение. Соби бросил на Семея еще один жалобный взгляд, осторожно взял его ладонь в свою и легко коснулся губами кончиков пальцев. Энергия окатила с головы до ног, темная и тягучая, словно нефть, и холодная, как вода на самом дне океана. Семей поспешно выдернул руку и брезгливо вытер об футболку. Ему полегчало, и это главное, а несчастный взгляд бывшего Бойца стал настолько привычным, что не вызывал ровным счетом никаких эмоций. Соби все время был несчастным, это стало неотъемлемой частью его жизни, и кажется, он ловил от своей несчастности некий кайф.
– И еще, Соби, – продолжил Аояги, как ни в чем не бывало. – Следи за Нисеем лучше. Я волнуюсь, как бы он не влез в неприятности.
– Волнуешься?
– Конечно, он же мой Боец, я должен заботиться о нем, разве нет?
– Да, – еле слышно подтвердил Соби. Семей умел со спокойной улыбкой на лице говорить ужасные, ранящие глубоко в душу, вещи. И эти слова затягивали, влекли куда-то вглубь темных вод, на самое дно. – Но почему ты сам этого не делаешь?
– Нисей требует к себе слишком много внимания. Он ведь еще сущий ребенок. Позаботься о нем.
– Я не в твоей власти, Семей. – Соби отступил на шаг. – Ты не в праве мне приказывать.
– Разве я приказываю? – На лице Семея возникла смесь обиды и разочарования. – Я же прошу.
– До свиданья, Семей, – Соби почти бегом вылетел из комнаты. Семей проводил его смеющимся взглядом и легко спрыгнул со стола. «Синдром шила под хвостом» ушел вместе с лишней энергией, а значит, возможно, удастся наконец заснуть.
Соби шел по коридору, едва не срываясь на бег, прижимая ладонь к горлу, где, кажется, снова раскрылись раны. Сколько раз говорил себе, что не обязан этого делать, и опять! Наверное, он и вправду мазохист. Соби взлетел по лестнице на пятый этаж, перепрыгивая через две ступеньки. Часы показывали половину восьмого. И вряд ли на лекцию о примерном поведении потребуется много времени. Площадка, коридор с открытыми дверями классных комнат. В ушах надоедливый звон. Он уже и забыл, как это ходить целый день и не замечать его. Если реагировать на каждую Пару, когда их вокруг около полусотни, можно превратиться в законченного параноика. Успеть бы перехватить это ходячее несчастье, пока оно не решило, что о нем забыли. Что-то подсказывало Соби, что так оно и будет. Поддавшись внезапному порыву, он побежал. Звон усилился. Поворот, удар.
– Куда прешь?!
– Действительно, куда это мы?
4
Глава 4
Нисей вышел из кабинета, очумело тряся головой. Если это называется «повезло», то ему ужасно не хотелось бы узнать, что такое «не повезло». Тетка утроила допрос, как заправский злой следователь. Пообещала, что еще один такой загул – и одиночка в противоположном крыле здания ему обеспечена, и еще много жутких вещей. У нее явно присутствовал мощный писательский талант – описания выходили яркими, и легко превращались в картинки, с оглушительной скоростью проносящиеся пред глазами. Под конец тетке пришлось отпаивать окончательно сползшего под стол Нисея какой-то вонючей гадостью, но нет худа без добра – головную боль как рукой сняло. Получив обратно свои манатки, Нисей вышел в коридор и крепко призадумался. Наверное, стоило дождаться Агатсуму, но, скорей всего, всем будет лучше, если он, как примерный мальчик, тихонечко уйдет домой делать уроки. Тем более никакими указаниями его по этому поводу не снабдили. Приняв столь разумное решение, Нисей уверенно направился в сторону выхода и вскоре выбрался в учебную часть здания. Выход, кажется, был справа, а слева… Из левого коридора доносился тонкий аромат абрикосового цвета и горький запах дыма, словно в цветущем саду жгли прошлогодние сухие листья. Нисей в нерешительности остановился. Нет, злоупотреблять терпением не стоит, но в левый коридор тянуло со страшной силой. Нисей прикусил палец и покосился на глазок камеры слежения.
– Надо же, заблудился, – сокрушенно покачал он головой. – Мне, наверное… туда. – Нисей свернул налево. Воздух заметно потеплел, шаги ускорились сами собой, Нисей мог поклясться, что захоти он остановиться, ноги отказались бы ему повиноваться. Его тянуло вперед, как будто бы он был прицеплен к поводку, который кто-то быстро скручивал. Он перешел на бег, мимо проносились пустые классы. Кажется, впереди кто-то есть. Не остановиться. Нисей с разгону влетел во встречного, едва не свалившись на пол.
– Куда прешь?! – кто посмел встать на дороге, когда…
– Действительно, – Соби поправил съехавшие от удара очки. – Куда это мы?
– Заблудился, – пролепетал Нисей, вертя головой, словно бы не узнавая места. – Но, кажется, мне таки туда, – он указал на виднеющуюся в конце коридора винтовую лестницу.
– Туда тебе как раз и не надо, – Соби втолкнул его в пустой класс и прикрыл дверь. – Вот ведь неугомонный.
– А что я? Я ничего, – Нисей невинно захлопал глазами. – Это ты все время за мной ходишь. Маньяк какой-то.
– Я маньяк? – Соби устроился за ближайшей к двери партой. Ладно, давай разберемся. Решим все мирным путем.
– Нет я! – глядя на спокойное лицо Соби, Нисей вдруг взорвался. – Что вам всем от меня нужно?! Я не воплощение мирового зла! – он схватил с полочки кусок красного мела и принялся с остервенением чиркать по доске. – Почему нельзя оставить меня в покое?! – красный закончился, в ход пошли другие цветные брусочки. Черное полотно покрывалась разноцветными линиями, мел крошился, доска издавала противные скрипы, стоило неосторожно царапнуть по ней ногтем. – Ничего я не натворю, ясно! Сил у меня никаких нет! Что смотришь?!! – гаркнул Нисей, резко развернувшись, раздраженно отбрасывая упавшие на глаза волосы, на лбу остался белый меловой след.
– Смотрю на эту недостойную пародию на абстрактный экспрессионизм.
– Угмпф, – Нисей швырнул мел на пол, тот разлетелся на мелкие осколки, покрыв пол мелкими пятнышками и белой крошкой.
– Полегчало?
– Нет!
– Вот и чудненько.
– Знаешь что? Ты…ты…– Нисей сжал кулаки. Желание дать Агатсуме в морду достигло своего пика, мешал только робкий голосок здравого смысла, слабо пищащий из глубин сознания, что отдача может оказаться не слабой. – Да ты…
– Словесный понос иссяк? – Соби скрестил руки на груди. Почему ты вечно норовишь навесить на меня всякую мелочь, Семей? Соби преклонялся перед сильными личностями и презирал неудачников, к какой категории отнести Нисея было непонятно. Нисей весь был совершено непонятен. И, тем не менее, невероятно притягателен.
– Ты опять был с ним, да? – кажется, Нисей закончил со сценой «Оскорбленная невинность» и перешел к эпизоду «Ревнивая жена». Он перестал бегать по классу и навис над Соби, упершись в столешницы стоящих друг за другом парт.
– Прекрати меня обнюхивать, наркоман.
– Опять, да? – Нисей вдруг схватил его руку и потерся об ладонь щекой. – Ты прикасался к нему…
– Завидно?
– До чего же глупый вопрос, ты что не понимаешь? – Нисей отнял руку от лица и прижал к груди. Сердце билось неровно, то замедлялось, как у спящего, то начинало стучать с удвоенной силой.
– Прекрасно понимаю, – Соби поднялся и провел свободной рукой по блестящим черным волосам, стер меловую полосу с лица. – Изменить ты ничего не можешь, так зачем усложнять себе жизнь?
Нисей издал что-то похожее на всхлип. Нет, если он еще и разревется… Тогда его непременно станет жалко, а жалость творила с Соби невероятные вещи, например, вынуждала приютить в собственном доме двух малолетних садистов с задатками хронических алкоголиков. Да и вообще Соби и сам сейчас пребывал в том состоянии, когда себя любимого жалко до невозможности. Похоже, на этот раз обошлось без рукоприкладства. Зато сядем сейчас, как два идиота, и будем рыдать в обнимку. Здорово. В коридоре раздались быстрые шаги, дверь скрипнула.
– Соби! – звонкий голос разорвал с трудом установленную тишину. – Да как ты… да… тебе что, мало твоей новой Жертвы?
Нисей вздрогнул и отстранился. Соби снял очки и устало потер глаза. В дверях нарисовалась девчонка лет двенадцати. Ее пышущее гневом лицо почти сравнялось в цвете с растрепанными рыжими волосами.
– Послушай, Ай…
– Да я тебя почти простила! – та швырнула на пол принесенные ведра, те оглушительно звякнули металлическими ручками. – Да за такое…
– Пойдем отсюда, – Соби схватил Нисея за руку и поволок к выходу.
– Нет уж стой! – рыжая заступила проход, сложив пальцы в жест загрузки системы. – Мало того, что ты меняешь Жертв, так ты еще и с чужими Бойцами по углам зажимаешься!
– Ай, дай нам выйти, – Соби попытался сдвинуть воинствующую моралистку с дороги. Нисей понуро плелся следом, и Соби молился, чтобы он не начал представление.
– Кто такая?! – рявкнула Ай, ткнув пальцем в сторону Акаме, тот вдруг замер.
– Девочка, – протянул Нисей почти нежно, – ты забыла, что показывать пальцем невежливо? А если я расценю это, как вызов? – он резко вскинул голову, сверкнув глазами, и хищно улыбнулся. Роль монстра тоже удавалась ему на отлично. Девчонка взвизгнула и шарахнулась от него, налетев на ведра, и шлепнулась на пятую точку. – Было приятно снова увидеться, – Нисей сменил плотоядную улыбку на обворожительную и отвесил отползающей к стене низкий поклон.
– Пойдем, – Соби дернул его за руку и почти волоком потащил в коридор.
– Ну! Я же хотел пообщаться с милой девочкой, – надул губы Нисей.
– Сейчас явится ее не в меру ревнивый дружок, и мы узнаем о себе еще массу интересного. Юношеский максимализм, твою мать, – прошипел Соби. Выеживания Нисея раздражали, невероятно раздражали. Хотелось оторвать поганцу голову и сказать, что так и было. Сплошные проблемы. И никто их за тебя не решит. Отвратительно.
– Я вынес их с одного удара, – сообщил Нисей и вырвал руку из захвата. – Сам могу идти.
– Сомневаюсь. А насчет драки, тебе, кажется, запретили входить в Систему?
Нисей злобно зыкнул из-под неровной челки. Наверху раздался цокот каблуков.
– Соби! – Ай с разгону врезалась в перила, едва не свалившись на ту сторону. – Я беру свои слова назад, я никогда тебя не прощу!
Соби мигом преодолел оставшуюся часть лестницы, почти сдернув Нисея с нее. Плевок просвистел за его спиной и звонко шлепнулся на ступеньки.
– Сумасшедшая, – выдохнул Соби, выходя из школы. Он даже не сомневался, что уже через пол часа полный отчет о происшествии, обросший новыми подробностями, достигнет ушей Рицки. А там… Проклятый юношеский максимализм.
– Как я тебя понимаю, – Нисей с трудом отдышался – путь от злополучного места до выхода они преодолели почти бегом. – От этих малолеток одни расстройства. Мы куда?
– На автобус. Курить есть?
– На, – Нисей выкопал из кармана смятую пачку, попутно осыпав крыльцо трамвайными билетиками и конфетными обертками.
– Они женские, – сообщил Соби, присмотревшись к бело-розовой упаковке.
– Зато легкие,– справившись с соблазном закурить самому, Нисей затолкал пачку обратно в карман. В темноте вспыхнул огонек зажигалки. Нисей сбежал вниз и пошел следом за Соби по посыпанной гравием дорожке. Уже совсем стемнело, только на западе, над лесом, небо оставалось темно-голубым, с серыми пятнами облаков, на востоке же зажглись первые звезды. Значительно похолодало, то и дело срывался холодный ветер, одуряющее пахли едва видневшиеся в темноте цветущие деревья.
– Соби?
–Да?
– О чем вы говорили?
– О разном, – уклончиво ответил Соби. Не вываливать же на больную детскую голову подробности о… Семей тоже вел себя как-то странно. Весна, что ли так на всех действует?
– А обо мне он говорил? – Нисей обогнал его и пошел спиной вперед.
– Да, – кивнул Соби. Глаза Нисея зажглись щенячьим восторгом. – Осторожно, забор.
– А что? – Нисей развернулся, и тут же едва не вписался лбом в столб.
– Что ты требуешь к себе слишком много внимания, – маячащий перед глазами огонек погас. Дамские сигареты заканчивались преступно быстро.
– Я? – Нисей остановился посреди дороги. Соби снова ощутил какое-то мрачное удовлетворение. Значит, я все-таки не мазохист, тут на лицо все признаки садизма. – Я требую? Я прошу, умоляю, покорно жду хоть какого-то внимания! – ботинок пропорол дорожку, подбросив высоко в воздух гранитную крошку.
– Ничего не знаю, пойдем.
– Да пошел ты! – Нисей перекинул сумку на другое плечо и быстрым шагом двинулся вниз по склону. Интересно, кому это? Соби сунул замерзшие руки в карманы и пошел следом, стараясь не терять белеющий в темноте силуэт из поля зрения. Вдруг ему опять вздумается заблудиться.
Все, поползла прятаться от жестокого мира под одеялом.
Тут еще Сашенька в гости явилась и вывалила на меня ворох своих гекслячьих проблем, как будто бы я что-то в них пойму. По-моему, это и не проблемы вовсе. Сижу над раскрытой тетрадкой и маюсь. Ни одной каракули. Вдохновение опять подложило свинью. И ужасно боюсь скатится до уровня обыкновенного дамского романа хотя как еще это можно назвать Бета так и не закончила со второй главой, ленится и требует за каждое исправленное предложение сцены бурного яоя. Придется по старинке, своими силами.
Вот, решила добавить Собичке традиционной несчастности, а Нисею - маньячности. И наконец расширить круг действующих лиц.
3
Глава 3
Героически цеплявшееся за верхушки деревьев солнце, наконец сдалось и опустилось за бесконечное полотно леса. Еще один бесполезный день. Семей подавил чудовищный зевок. Безделье убивало. Сто сорок три дня полного безделья. Более изощренной пытки для него невозможно было придумать при всем буйстве фантазии победившей стороны. Семей беспокойно заерзал на подоконнике. С недавних пор усидеть на одном месте хотя бы пятнадцать минут превратилось в задачу поистине непосильную. Энергия клокотала в нем, превращала внутренности в кипящий вулкан, требуя выхода. Большая ее часть предназначалась для подпитки Бойца, которого поблизости как раз не наблюдалось. Передача невозможна, Связь истощилась настолько, что даже ее видимое воплощение – тонкая ниточка – стала почти невидимой. Без физического контакта Связь слабла и становилась слишком уязвимой, вряд ли Боец вообще что-то почувствует, тем более на таком расстоянии. Семей осторожно подергал за Нить, и едва не свалился на пол от хлынувших с той стороны эмоций. Тоска. Бессильная ярость. Значит, Нисей где-то в здании. А очутиться он здесь мог, только если что-то натворил. И если этот проступок достаточно серьезен, его могут запросто запереть где-то поблизости.
Хвост Семея нервно застучал по стеклу. Отвратительно. Боец нужен ему на свободе и точка. И если своей глупой выходкой он поставил под угрозу великое будущее пары Beloved… Хвост забил по окну сильнее. Семей рыкнул и уселся на него. Любой звук являлся сильнейшим раздражителем, а в раздраженном состоянии энергия имела привычку увеличиваться в объеме каким-то чудесным образом. Благодаря безделью Семей нервничал куда чаще. За свою судьбу он особо не беспокоился: раз уж его не уничтожили сразу же, значит, не сделают этого спустя столь длительное время. Зачем он понадобился Семи Лунам, и к чему они держат его в одном месте так долго… Пока эти вопросы оставались без ответов. И Семею уже порядком надоело ждать, когда же хоть что-то прояснится. Иногда даже казалось, что они попросту не знают, что с ним делать. Поэтому Семей с трудом убедил свою уязвленную поражением гордость, что это приключение можно расценивать как законный отдых перед великими делами. Но отдых порядком затянулся. И грозил клаустрофобией. Серая комната вызывала стойкое отвращение. Койка, стол, два стула, синтетический ковер, от одного взгляда на который все начинает чесаться, и ехидно подмигивающие красными огоньками камеры в четырех углах. Постоянное наблюдение, от которого никуда не спрячешься, разве что в туалете или душевой кабинке. Первую неделю Семей провел, не слезая с кровати, закопавшись с головой в одеяло, и выдумывал тысячу способов кровавой мести обидчикам. Потом чувства поостыли, и пришло понимание того, что – о ужас! – в своих бедах повинен только он сам. Осознание своего не всемогущества шарахнуло похлеще убойного заклинания. Одним почти не слышным, но уверенным «Нет». И к удивлению, вместо ненависти Семей испытывал к бывшему Бойцу нечто похожее на уважение. Да и глупо было дуться на единственного «живого» собеседника.
В дверь тихонько поскреблись.
– Да, входите, я не занят, – в голосе слышалась старательно подавляемая радость, сейчас ему, возможно, ответят на все интересующие вопросы.
– Здравствуй, Семей, – Соби осторожно притворил за собой дверь. Замок тут же громко щелкнул. Семей величественно кивнул и начал медленно слазить с подоконника. Казалось, одно резкое движение – и он попросту треснет.
– Как ты? – говорил Соби всегда тихо, полушепотом, иногда приходилось максимально напрягать слух, чтобы расслышать, что он там бормочет. Но неизвестно, что хуже, это или постоянные восторженные вопли Нисея.
– Восхитительно. Курорт, – Семей неопределенно махнул рукой. – Цвету и пахну. Не задавай идиотских вопросов, Соби. Что с Нисеем?
– Жив-здоров. Прочитают лекцию и отпустят, – Соби пожал плечами. – Ничего страшного.
Семей с шумом выдохнул, он даже не заметил, что на несколько секунд задержал дыхание. Пронесло. Можно позволить себе внимательней оглядеть гостя, взгляд зацепился за глянцевую обложку, торчащую из кармана Соби. Семей подошел и выдернул свернутый в трубочку журнал.
– Соби, чем ты занимаешься? – Семей сморщил нос. – Я надеюсь, ты не показываешь это Рицке?
Соби на миг растерялся.
– Да что ты… Вообще-то это нашли в сумке у твоего Нисея.
– Да? – протянул Семей недоверчиво, потом раскрыл журнал и принялся методично листать, с видом ученого обнаружившего новый вид редкого растения. Наконец он удовлетворенно хмыкнул. – Я оставлю себе?
– З-зачем? – глаза Соби округлились, увеличенные стеклами очков, они и вовсе стали похожи на гляделки какой-нибудь дурочки-из-мультика.
– Мне скучно, – Семей дернул ухом и швырнул журнал за спину. Тот ударился об стену и шлепнулся на кровать, разметав по покрывалу живописные развороты.
– Что ты будешь с ним делать, – не унимался Соби. Его изумление было столь велико, что он и забыл о том, что допрашивать Семея может быть опасным для здоровья.
– А вот что я буду с этим делать, тебя никоим образом не касается, – раздраженно ответил Семей. – Возможно, даже и не о, что ты подумал.
– Я ничего не думал, – Соби поспешно отвел взгляд.
– Да, для тебя это свойственно, – Семей отошел и присел на край стола. – Ты знаешь, мне кажется, с Нисеем происходит что-то странное, – он поманил Соби пальцем. Тот нехотя подошел ближе. Подобное признание удивило, раньше Семей никогда не начинал разговор о своем Бойце. Его интересовал исключительно Рицка.
– Да, он странно себя ведет, – Соби остановился на достаточном расстоянии, боясь нарушить ту невидимую границу личного пространства. – Говорит, тобой от меня пахнет.
– Вот как? – Семей потер лоб указательным пальцем. – Интересно, – он наклонился чуть вперед. – Им от тебя тоже, кстати.
На лице Соби появилось совершенно беспомощное выражение.
– Да, именно, – Семей поймал прядку светлых волос. Кончики пальцев покалывало. Терпеть невозможно. Уже месяц он не гнушался скидывать излишки на Соби – это приносило некоторое облегчение. Соби бросил на Семея еще один жалобный взгляд, осторожно взял его ладонь в свою и легко коснулся губами кончиков пальцев. Энергия окатила с головы до ног, темная и тягучая, словно нефть, и холодная, как вода на самом дне океана. Семей поспешно выдернул руку и брезгливо вытер об футболку. Ему полегчало, и это главное, а несчастный взгляд бывшего Бойца стал настолько привычным, что не вызывал ровным счетом никаких эмоций. Соби все время был несчастным, это стало неотъемлемой частью его жизни, и кажется, он ловил от своей несчастности некий кайф.
– И еще, Соби, – продолжил Аояги, как ни в чем не бывало. – Следи за Нисеем лучше. Я волнуюсь, как бы он не влез в неприятности.
– Волнуешься?
– Конечно, он же мой Боец, я должен заботиться о нем, разве нет?
– Да, – еле слышно подтвердил Соби. Семей умел со спокойной улыбкой на лице говорить ужасные, ранящие глубоко в душу, вещи. И эти слова затягивали, влекли куда-то вглубь темных вод, на самое дно. – Но почему ты сам этого не делаешь?
– Нисей требует к себе слишком много внимания. Он ведь еще сущий ребенок. Позаботься о нем.
– Я не в твоей власти, Семей. – Соби отступил на шаг. – Ты не в праве мне приказывать.
– Разве я приказываю? – На лице Семея возникла смесь обиды и разочарования. – Я же прошу.
– До свиданья, Семей, – Соби почти бегом вылетел из комнаты. Семей проводил его смеющимся взглядом и легко спрыгнул со стола. «Синдром шила под хвостом» ушел вместе с лишней энергией, а значит, возможно, удастся наконец заснуть.
Соби шел по коридору, едва не срываясь на бег, прижимая ладонь к горлу, где, кажется, снова раскрылись раны. Сколько раз говорил себе, что не обязан этого делать, и опять! Наверное, он и вправду мазохист. Соби взлетел по лестнице на пятый этаж, перепрыгивая через две ступеньки. Часы показывали половину восьмого. И вряд ли на лекцию о примерном поведении потребуется много времени. Площадка, коридор с открытыми дверями классных комнат. В ушах надоедливый звон. Он уже и забыл, как это ходить целый день и не замечать его. Если реагировать на каждую Пару, когда их вокруг около полусотни, можно превратиться в законченного параноика. Успеть бы перехватить это ходячее несчастье, пока оно не решило, что о нем забыли. Что-то подсказывало Соби, что так оно и будет. Поддавшись внезапному порыву, он побежал. Звон усилился. Поворот, удар.
– Куда прешь?!
– Действительно, куда это мы?
4
Глава 4
Нисей вышел из кабинета, очумело тряся головой. Если это называется «повезло», то ему ужасно не хотелось бы узнать, что такое «не повезло». Тетка утроила допрос, как заправский злой следователь. Пообещала, что еще один такой загул – и одиночка в противоположном крыле здания ему обеспечена, и еще много жутких вещей. У нее явно присутствовал мощный писательский талант – описания выходили яркими, и легко превращались в картинки, с оглушительной скоростью проносящиеся пред глазами. Под конец тетке пришлось отпаивать окончательно сползшего под стол Нисея какой-то вонючей гадостью, но нет худа без добра – головную боль как рукой сняло. Получив обратно свои манатки, Нисей вышел в коридор и крепко призадумался. Наверное, стоило дождаться Агатсуму, но, скорей всего, всем будет лучше, если он, как примерный мальчик, тихонечко уйдет домой делать уроки. Тем более никакими указаниями его по этому поводу не снабдили. Приняв столь разумное решение, Нисей уверенно направился в сторону выхода и вскоре выбрался в учебную часть здания. Выход, кажется, был справа, а слева… Из левого коридора доносился тонкий аромат абрикосового цвета и горький запах дыма, словно в цветущем саду жгли прошлогодние сухие листья. Нисей в нерешительности остановился. Нет, злоупотреблять терпением не стоит, но в левый коридор тянуло со страшной силой. Нисей прикусил палец и покосился на глазок камеры слежения.
– Надо же, заблудился, – сокрушенно покачал он головой. – Мне, наверное… туда. – Нисей свернул налево. Воздух заметно потеплел, шаги ускорились сами собой, Нисей мог поклясться, что захоти он остановиться, ноги отказались бы ему повиноваться. Его тянуло вперед, как будто бы он был прицеплен к поводку, который кто-то быстро скручивал. Он перешел на бег, мимо проносились пустые классы. Кажется, впереди кто-то есть. Не остановиться. Нисей с разгону влетел во встречного, едва не свалившись на пол.
– Куда прешь?! – кто посмел встать на дороге, когда…
– Действительно, – Соби поправил съехавшие от удара очки. – Куда это мы?
– Заблудился, – пролепетал Нисей, вертя головой, словно бы не узнавая места. – Но, кажется, мне таки туда, – он указал на виднеющуюся в конце коридора винтовую лестницу.
– Туда тебе как раз и не надо, – Соби втолкнул его в пустой класс и прикрыл дверь. – Вот ведь неугомонный.
– А что я? Я ничего, – Нисей невинно захлопал глазами. – Это ты все время за мной ходишь. Маньяк какой-то.
– Я маньяк? – Соби устроился за ближайшей к двери партой. Ладно, давай разберемся. Решим все мирным путем.
– Нет я! – глядя на спокойное лицо Соби, Нисей вдруг взорвался. – Что вам всем от меня нужно?! Я не воплощение мирового зла! – он схватил с полочки кусок красного мела и принялся с остервенением чиркать по доске. – Почему нельзя оставить меня в покое?! – красный закончился, в ход пошли другие цветные брусочки. Черное полотно покрывалась разноцветными линиями, мел крошился, доска издавала противные скрипы, стоило неосторожно царапнуть по ней ногтем. – Ничего я не натворю, ясно! Сил у меня никаких нет! Что смотришь?!! – гаркнул Нисей, резко развернувшись, раздраженно отбрасывая упавшие на глаза волосы, на лбу остался белый меловой след.
– Смотрю на эту недостойную пародию на абстрактный экспрессионизм.
– Угмпф, – Нисей швырнул мел на пол, тот разлетелся на мелкие осколки, покрыв пол мелкими пятнышками и белой крошкой.
– Полегчало?
– Нет!
– Вот и чудненько.
– Знаешь что? Ты…ты…– Нисей сжал кулаки. Желание дать Агатсуме в морду достигло своего пика, мешал только робкий голосок здравого смысла, слабо пищащий из глубин сознания, что отдача может оказаться не слабой. – Да ты…
– Словесный понос иссяк? – Соби скрестил руки на груди. Почему ты вечно норовишь навесить на меня всякую мелочь, Семей? Соби преклонялся перед сильными личностями и презирал неудачников, к какой категории отнести Нисея было непонятно. Нисей весь был совершено непонятен. И, тем не менее, невероятно притягателен.
– Ты опять был с ним, да? – кажется, Нисей закончил со сценой «Оскорбленная невинность» и перешел к эпизоду «Ревнивая жена». Он перестал бегать по классу и навис над Соби, упершись в столешницы стоящих друг за другом парт.
– Прекрати меня обнюхивать, наркоман.
– Опять, да? – Нисей вдруг схватил его руку и потерся об ладонь щекой. – Ты прикасался к нему…
– Завидно?
– До чего же глупый вопрос, ты что не понимаешь? – Нисей отнял руку от лица и прижал к груди. Сердце билось неровно, то замедлялось, как у спящего, то начинало стучать с удвоенной силой.
– Прекрасно понимаю, – Соби поднялся и провел свободной рукой по блестящим черным волосам, стер меловую полосу с лица. – Изменить ты ничего не можешь, так зачем усложнять себе жизнь?
Нисей издал что-то похожее на всхлип. Нет, если он еще и разревется… Тогда его непременно станет жалко, а жалость творила с Соби невероятные вещи, например, вынуждала приютить в собственном доме двух малолетних садистов с задатками хронических алкоголиков. Да и вообще Соби и сам сейчас пребывал в том состоянии, когда себя любимого жалко до невозможности. Похоже, на этот раз обошлось без рукоприкладства. Зато сядем сейчас, как два идиота, и будем рыдать в обнимку. Здорово. В коридоре раздались быстрые шаги, дверь скрипнула.
– Соби! – звонкий голос разорвал с трудом установленную тишину. – Да как ты… да… тебе что, мало твоей новой Жертвы?
Нисей вздрогнул и отстранился. Соби снял очки и устало потер глаза. В дверях нарисовалась девчонка лет двенадцати. Ее пышущее гневом лицо почти сравнялось в цвете с растрепанными рыжими волосами.
– Послушай, Ай…
– Да я тебя почти простила! – та швырнула на пол принесенные ведра, те оглушительно звякнули металлическими ручками. – Да за такое…
– Пойдем отсюда, – Соби схватил Нисея за руку и поволок к выходу.
– Нет уж стой! – рыжая заступила проход, сложив пальцы в жест загрузки системы. – Мало того, что ты меняешь Жертв, так ты еще и с чужими Бойцами по углам зажимаешься!
– Ай, дай нам выйти, – Соби попытался сдвинуть воинствующую моралистку с дороги. Нисей понуро плелся следом, и Соби молился, чтобы он не начал представление.
– Кто такая?! – рявкнула Ай, ткнув пальцем в сторону Акаме, тот вдруг замер.
– Девочка, – протянул Нисей почти нежно, – ты забыла, что показывать пальцем невежливо? А если я расценю это, как вызов? – он резко вскинул голову, сверкнув глазами, и хищно улыбнулся. Роль монстра тоже удавалась ему на отлично. Девчонка взвизгнула и шарахнулась от него, налетев на ведра, и шлепнулась на пятую точку. – Было приятно снова увидеться, – Нисей сменил плотоядную улыбку на обворожительную и отвесил отползающей к стене низкий поклон.
– Пойдем, – Соби дернул его за руку и почти волоком потащил в коридор.
– Ну! Я же хотел пообщаться с милой девочкой, – надул губы Нисей.
– Сейчас явится ее не в меру ревнивый дружок, и мы узнаем о себе еще массу интересного. Юношеский максимализм, твою мать, – прошипел Соби. Выеживания Нисея раздражали, невероятно раздражали. Хотелось оторвать поганцу голову и сказать, что так и было. Сплошные проблемы. И никто их за тебя не решит. Отвратительно.
– Я вынес их с одного удара, – сообщил Нисей и вырвал руку из захвата. – Сам могу идти.
– Сомневаюсь. А насчет драки, тебе, кажется, запретили входить в Систему?
Нисей злобно зыкнул из-под неровной челки. Наверху раздался цокот каблуков.
– Соби! – Ай с разгону врезалась в перила, едва не свалившись на ту сторону. – Я беру свои слова назад, я никогда тебя не прощу!
Соби мигом преодолел оставшуюся часть лестницы, почти сдернув Нисея с нее. Плевок просвистел за его спиной и звонко шлепнулся на ступеньки.
– Сумасшедшая, – выдохнул Соби, выходя из школы. Он даже не сомневался, что уже через пол часа полный отчет о происшествии, обросший новыми подробностями, достигнет ушей Рицки. А там… Проклятый юношеский максимализм.
– Как я тебя понимаю, – Нисей с трудом отдышался – путь от злополучного места до выхода они преодолели почти бегом. – От этих малолеток одни расстройства. Мы куда?
– На автобус. Курить есть?
– На, – Нисей выкопал из кармана смятую пачку, попутно осыпав крыльцо трамвайными билетиками и конфетными обертками.
– Они женские, – сообщил Соби, присмотревшись к бело-розовой упаковке.
– Зато легкие,– справившись с соблазном закурить самому, Нисей затолкал пачку обратно в карман. В темноте вспыхнул огонек зажигалки. Нисей сбежал вниз и пошел следом за Соби по посыпанной гравием дорожке. Уже совсем стемнело, только на западе, над лесом, небо оставалось темно-голубым, с серыми пятнами облаков, на востоке же зажглись первые звезды. Значительно похолодало, то и дело срывался холодный ветер, одуряющее пахли едва видневшиеся в темноте цветущие деревья.
– Соби?
–Да?
– О чем вы говорили?
– О разном, – уклончиво ответил Соби. Не вываливать же на больную детскую голову подробности о… Семей тоже вел себя как-то странно. Весна, что ли так на всех действует?
– А обо мне он говорил? – Нисей обогнал его и пошел спиной вперед.
– Да, – кивнул Соби. Глаза Нисея зажглись щенячьим восторгом. – Осторожно, забор.
– А что? – Нисей развернулся, и тут же едва не вписался лбом в столб.
– Что ты требуешь к себе слишком много внимания, – маячащий перед глазами огонек погас. Дамские сигареты заканчивались преступно быстро.
– Я? – Нисей остановился посреди дороги. Соби снова ощутил какое-то мрачное удовлетворение. Значит, я все-таки не мазохист, тут на лицо все признаки садизма. – Я требую? Я прошу, умоляю, покорно жду хоть какого-то внимания! – ботинок пропорол дорожку, подбросив высоко в воздух гранитную крошку.
– Ничего не знаю, пойдем.
– Да пошел ты! – Нисей перекинул сумку на другое плечо и быстрым шагом двинулся вниз по склону. Интересно, кому это? Соби сунул замерзшие руки в карманы и пошел следом, стараясь не терять белеющий в темноте силуэт из поля зрения. Вдруг ему опять вздумается заблудиться.
Все, поползла прятаться от жестокого мира под одеялом.
@настроение: Плаксивое
-
-
01.05.2008 в 19:06какие они все трое чудненькие)))
-
-
01.05.2008 в 20:17*вернулась в адекватное состояние*
Простите... Я в восторге, да...
-
-
01.05.2008 в 20:23объединяемся
-
-
01.05.2008 в 21:12Летто Фейхтвангер
Деликатесно? А не намазать ли нам бутербродик...
Midori-sama
Это.... Ага... И так... Ох....
*многозначительно *Будет еще и Ухх...
И можно попросить честный-пречестный ответ на вопрос: это правда сопли с сахаром или мне следует кое на кого капитально надуться?
*пошла дальше в муках рожать пятую главу*
-
-
01.05.2008 в 23:19Лидэн
Будет еще и Ухх...
*предвкушает*
это правда сопли с сахаром или мне следует кое на кого капитально надуться?
По мне так вообще не сопли и уж тем более не с сахаром.
-
-
02.05.2008 в 20:23Это радует)